Такая редкая вещь, когда вопросов много, тем множество. А восприятие текстов в соцсетях катастрофически низкое. Но было бы совершенно неприлично вырезать из нашего разговора с Ваней Языковым куски и фрагменты. Тем более, что Ваню большинство посетителей Пропаганды и Филиала знают в основном только как ди-джея, который лихо сводит хип-хоп пластинки и выступает в тандеме с музыкантами – виолочелистом, флейтистом или саксофонистом.
- Расскажи про свою арт-работу
- Я вообще в Строгановке учился, в 99-м закончил, дисциплина «шрифт» была. Еще там начал работать над проектом «Книга Букв», который вообще занимает основное количество моего времени. Это книжка, которая состоит из 33 страниц. У каждой буквы отдельная тема: А – архитектура, Б- библиотека. И вообще эта азбука, она предметному миру принадлежит. В тонкой-тонкой такой, имитирующей офортную графику технике. Техника очень кропотливая, очень медлительная. Монументальные миниатюры, метр на семьдесят. Одну могу полгода делать-год. Поскольку у меня основное количество времени это занимает, выставок катастрофически мало. Движется все медленно. Но меня это прет все равно.
- В какой выставке участвовал в последний раз?
- В «Розе Азора» недавно была. Про бутерброды. Бутербродное биеннале. Про общество потребления такое. Мне стало даже интересно в кратчайший срок нарисовать большущую панораму. Я нарисовал бутерброд, упавший маслом вниз. Эскиз сложился давно, еще для моей серии «Микродраммы». И этот бутерброд, упавший маслом вниз – символ микродраммы. Там микроскопические такие неприятности, которые случаются. Промок под дождем или еще что-то. Их тысячи таких. И вот за 18 дней я сделал такую огромную панораму. И там получился такой целый город в бутерброде. И эта выставка была как бы между делом, между работой над «буквами».
- А как ты к ди-джейству пришел?
- Не знаю, так сложилось. Может быть, из-за того, что у меня в семье были частично музыканты, частично художники. Но я всегда музыку очень любил. Коллекционировал пластинки, ездил покупать их на всяких рынках.
- Что тогда слушал?
- Ну, как и все. Алиса, ДДТ, Кино. А потом у меня странно получилось как-то. Приехал к моей маме знакомый болгарин, художник тоже. А он был в этом смысле чуть продвинутей. И какие-то привез с собой пластинки западные. Там был Астру Жильберто, бразильская музыка. Более нежная такая. И меня в тот момент в лирику больше увело. Крис де Бург потом пошел в какой-то момент и все такое.
- Ты еще играешь ведь на ударных?
- Да. Мама меня как-то всегда поддерживала во всем. «Барабаны? Ну, давай тогда копить на барабаны». И я долго очень мечтал об установке. А это по тем временам была такая редкость. На подушках сначала стучал. А потом очень смешно было. В Швеции, там была, кстати, моя первая выставка, мы жили у женщины. У нее дома была ударная установка. Мне было лет 14. Я ее выпросил. И мы оттуда улетали с мамой уже с установкой. На себе везли. Я все эти железки повесил на себя. У нас там был перевес какой-то там ненормальный. И дома я стучал. Дом художников, где мы жили, там достаточно терпимый народ. Я мог часов по пять заниматься, или часов до 2 ночи долбить, пока мне уже по батареям не стучали: «все хватит».
- Ого, какой ты был усидчивый…
- Я еще дико любил ломаные ритмы. Сложные. И я научился так стучать. Но не было группы, где я мог бы играть. Потом появилась группа «Корабль», где все художники. «Корабль» больше известен в узкой среде. Это больше времяпрепровождение, игра в безобразие. Качалово и топталово. Я вот накануне к ним ездил репетировать, давно не виделись. У меня не было с собой никаких инструментов. А у меня дома как раз ремонт сейчас. Вот я и взял с собой молоток. И плоскогубцы еще. Что еще из ремонта можно взять. Вот мы чуть подурачились, порепетировали.
- Давно у тебя сложились эти дуэты с музыкантами?
- Да, мы долгое время играли с Толей Герасимовым. Потом другие музыканты появились. И вообще замечательно, что есть возможность приглашать таких музыкантов. Недавно мы играли на Красном Октябре на афтепати выставки. Никто ничего не понял. Что это такое вообще, ди-джей же приходит всех веселить, а тут такая хмурая музыка. Я еще люблю сводить быстро – фаст миксинг такой. А тут еще с виолончелью. Вообще столько возможностей современная техника дает. Я все собираюсь вот что попробовать. Всю свою коллекцию музыкальных файлов разбить по папкам «до», «ре», «ми» и так далее. Произведение переходит в одно, потом в другое, потом в третье и все это на одной ноте. Ткать просто вот этими семплами некую свою композицию. И это дико красиво, когда именно мелодичная музыка играет долго одна. Надо так сделать. Мне видятся в этом интересные возможности.
- А есть параллели между тем, что происходит в мире искусства и в современной музыке?
- Сейчас такая перенасыщенность. Иногда кажется даже переизбыток. Это везде так. В музыке, искусстве, литературе. Вообще, в обществе переизбыток. Я такой задачи не ставил, но так сложилось само собой, что в моих картинах тоже ни одного свободного места. Все кишит-кишит-кишит. Хотя, с другой стороны, в моей картине центр всюду находится. Центр везде – окружность нигде.
- То есть у тебя там тоже своеобразный переизбыток?
- Да там вообще, я бы сказал, тааакаааая движуха-дискотека. Я вот как-то читал Лотмана записки «Об искусстве». Он пишет, что перенасыщенность, то есть когда много чего-то одного – это одно становится пошлостью. Но как бы вот эта пошлость сама становится благодатной почвой для того, чтобы из нее выросло какое-то новое искусство. Чем дальше, тем интересней и интересней. Но сложней и сложней.
- И в музыке?
- Да, и сейчас самое интересное - это колоссальное количество музыки. Столько материала. Все отследить невозможно. И только, наверное, понимающий ди-джей может догадываться, сколько вообще в этом мире музыки. Это бездна. Это каша. Груда всего. Безграничная. Нужно понимать, что там происходит, нужно отбирать, слушать. Вот последний раз я скачал в одну папку из soundcloud все из раздела джази хип-хоп. И там было три с половиной тысячи треков. И из них я отобрал 600-700. И это только из одной папки. А их несколько, таких папок.
- Ди-джеи – это сейчас как сортировщики такие?
- Да, на самом деле, как галеристы в искусстве. Я вот такую параллель провожу. Собирают каждый раз что-то новое. И надо как-то по-новому каждый раз выглядеть, чтобы самому же еще не надоело.
- Тебе надоедает? Бывает такое?
- Ну, я стараюсь этого не допускать. Ты знаешь, я вообще считаю, что нельзя, чтобы это надоедало. Мой дедушка говорил очень хорошую фразу насчет музыки, что у музыки есть такое хорошее качество – ее можно выключить. То есть, состояние вне музыки. Я, например, стараюсь не слушать дома музыку, которую играю в клубах.
- А что ты слушаешь дома?
- У меня дома все совсем специфически. «Рустави» ансамбль. Бесконечно могу слушать. Такая мужская музыка. Потом Бах еще. Фуги для виолончели. И радио Орфей мне очень нравится. Вообще той музыке, что я играю, мне кажется, очень важна среда. Вот Пропаганда, Филиал. То есть в вечерней такой форме. И, я считаю, что вообще плохой музыки не бывает и быть не может. У меня вот, например, был такой случай. Мы с другом жили в Гурзуфе (я туда часто езжу, еще с детства) – старый с советских времен корпус.
- Что-то вроде пансионата или санатория?
- Ну да, раньше это был дом художников. На корпусе написано «спальный корпус номер два». Обед, тихий час. Там все так. После обеда только закрываешь глаза, и каждый день со стороны набережной включается в течение месяца один и тот же альбом Михаила Круга. «Раз-два-три по почкам, раз-два-три по печени». Такая, блин, брутальная. И один и тот же альбом. И там всем настолько комфортно жилось, что к этой музыке даже привыкли. А потом я приезжаю в Москву и часа в два дня понимаю, что чего-то мне как-то не хватает. И напеваю про себя. Хотя шансон никогда не слушал. И я бегу на рынок на Савеловский (там еще продавались компакт диски). Покупаю этот диск. Один раз послушал, правда)), и все. В общем, музыки плохой нет. Могут быть плохие обстоятельства. Или хорошие обстоятельства.
- Как с Пропагандой у тебя сложилось?
- А я с самого начала там. Я помню, что как раз приехал из Вены. Там был такой симпозиум шрифтовиков, мы готовились к выставке. И нам там выдали по какому-то крупному гонорару на месяц. А я почти ничего и не тратил, рисовал-рисовал. И оттуда я привез огромную груду винила. В Вене был класcный блэкмаркет, то есть магазин черной музыки. И я там перерыл все. Весь магазин переслушал. И как раз Пропаганда открылась. И Костя, мой друг, меня туда позвал. Там уже были Антон Зап, Дольщик. Я с хипхоповым таким форматом там не очень на дискотеки вписывался. Играл до дискотек, когда все собирались. И там был очень смешной такой момент. Я мог приходить на дискотеку и там были какие-нибудь полчаса когда брейк там играл какой-нибудь. И я подбегал, ставил свои пластинки и скретчевал. То есть был придворным скретчером таким в Пропаганде)))).
- И как у тебя хватает на это все времени? Часто выбираешься потусоваться?
- На все и не хватает времени. У меня сейчас еще и ремонт дома. Это вообще катастрофа какая-то. Нельзя объять необъятное. Я как бы рою свою яму, в своем ключе. Я в основном в Пропаганду хожу. Привык. Пропаганда - отличное место такое. Очень талантливые люди все это сделали. Профессионализм большой во всем этом деле. Клуб существует давно. И этот момент действительно поражает. Все долго планомерно занимаются тем, чем надо. И в общем, на самом деле, это очень благодарный труд – дарить людям радость))).
- Ну ты ведь тоже участвуешь в этом «дарении»...
- И мне тоже от этого очень приятно :))))
_**
Интервью подготовила Елена Швец
**_JAZZY HIPHOP VIBES VOLUME 10 BY DJ IVAN YAZYKOV by Ivan Yazykov
Комментариев нет:
Отправить комментарий